Август 2005 Украина: Киев на пороге затяжной межконфессиональной войны…
Пресса: «Народный экуменизм» - о брате Роже Шютце и не только о нем…
Китай: христиане в домашних церквях молятся о том, чтобы в Америке начались гонения…
Израиль: эвакуацию еврейских поселений в секторе Газа прервали на шабат…
Ватикан: Папа Римский подтвердил намерение двигаться по дороге улучшения отношений с еврейским народом…
| Пресса: «Народный экуменизм» - о брате Роже Шютце и не только о нем Суббота, 20 Августа 2005
Даже жители больших русских городов в бытовом общении сталкиваются с мусульманами. Чаще всего эти мусульмане - такие люди, которых в православии назвали бы «нецерковными»: в мечеть они не ходят вообще или ходят редко, содержание Корана представляют себе очень смутно. Однако эти люди говорят, что они «веруют во Всевышнего», и, когда видно, что это искренне, проникаешься и доверием к человеку. «Нормальный верующий», будь он мусульманин, христианин любой конфессии или иудей (о более экзотических для наших широт религиях говорить не буду), - это человек с какими-то принципами, с какой-то бытовой честностью (и не надо тут вспоминать, что в книгах некоторых религий честность считается обязательной только в своем кругу: простые люди обычно воспитываются не по книгам). «Религия простых людей» - это элементарные нормы общежития, освященные божественным авторитетом. Бог такой религии - это просто помощник в делах житейских, утешение в несчастьях, экстериоризированный образ собственной совести... Это такой общий знаменатель, к которому приходят, на уровне народной веры, все религии. Толща народная не пропускает никакого экстремизма - ни суровостей христианской аскетики, ни мусульманского джихада, ни иудейской ксенофобии. Религия, в своих собственно религиозных основах, может быть сколь угодно конфликтной по отношению к «общечеловеческим (нерелигиозным) ценностям», но та ее редакция, которая имеет шансы прижиться на земле, приживется только за счет сглаживания конфликтности и приближения к нуждам простых людей, которые бывают всегда бесконечно далеки от религиозных исканий подвижников в каждой религиозной традиции. Если же данная традиция не сможет преодолеть неизбежно присущего ей внутреннего противоречия между неотмирными религиозными целями и простыми нуждами простых людей, то она и не выживет. Поэтому во всех сколько-нибудь древних религиозных традициях найдены пути «гармонизации» противоположных интересов - мирских и неотмирных. Если наш нецерковный православный встречается с «нецерковным» мусульманином или иудеем, то обычно он с удивлением обнаруживает, что вера у них, приблизительно, одинаковая, и только привычные им обряды разнятся. Что же тогда говорить о встрече между нецерковными или малоцерковными людьми, принадлежащими к разным конфессиям, вышедшим из общей христианской традиции? Обычно православные, плохо знающие свою веру и, может быть, не очень интересующиеся «богословскими тонкостями», встретив такого же собрата-католика или протестанта, с удивлением - а иногда и без удивления - убеждаются, что они веруют одинаково. Как же тогда хочется сказать, что все разделения между христианами в прошлом возникли из-за недоразумения! Конечно, можно сказать и ровно наоборот: из недоразумения - из недостаточного разумения своей веры - возникло впечатление о том, что мы, православные, одинаково верим с католиками… Но это уже другая логика - единственно приемлемая с точки зрения христианской догматики, но, увы, - как раз та самая, которую «простые люди» всегда предпочтут отнести к области «богословских тонкостей». В ХХ веке, когда православные и христиане западных вероисповеданий перестали жить изолированно друг от друга, возникла благодатная почва для «народного экуменизма» - христианского (и теперь уже не только христианского, но и межрелигиозного) единства «простых людей». Что во главе этого движения встали протестанты - это естественно, так как у них даже «теория», те самые «богословские тонкости», были для этого приспособлены. Протестантом был и покойный брат Роже Шютц, хотя его Община Тезе была межконфессиональной - протестантско-католической с легкой примесью в последние десятилетия номинально православных. Брат Роже умер после 90-летней жизни, посвященной только одной цели, и как мученик за свою веру. Такую жизнь и такую смерть невозможно по-человечески не уважать, да пожалуй, ей можно и позавидовать. Брат Роже жил в полном согласии со своей верой, протестантизмом, главным догматом в которой был почти полный (если оценивать с католической или православной точек зрения) адогматизм, делавший эту веру максимально приближенной к «чаяниям простых людей». Назвать эту веру православной мы не можем, да и сам брат Роже ее так не называл. Он, как и очень многие люди в других конфессиях и даже в других религиях, думал, что основное в религиях - не то, в чем они различаются, а то, что в них общее. А это как раз и есть ценности «простых людей». Протестантизм едва ли не де юре объявляет их базовыми, а современные официальные Церкви католичества и православия вынуждены почти то же самое делать де факто (де юре пока что не получается - слишком резкий будет разрыв со своей традицией). Но эти «базовые ценности» - общие у религии «народного экуменизма» еще и с той религией, о которой экуменисты не всегда успевают вспомнить вовремя (хотя в последнее время вспоминают все чаще и все уважительнее), - с атеизмом. Атеизм тоже способен - и каждый из нас хорошо это знает по своим собственным знакомым - предоставить некую систему ценностей и этических норм, обоснованных неким идеалом. Поэтому точнее будет сказать, что ценности «народного экуменизма» попросту внерелигиозны. Это не означает, что они неважны. Они, безусловно, важны. Важен даже и сам «народный экуменизм» - разумеется, не в тех пределах, в которых он происходит при нарушении границ православной догматики и священных канонов, но в тех пределах, в которых он помогает найти общий язык живущим теперь вместе людям, воспитанным в разных культурно-религиозных традициях. И поэтому дело брата Роже не просто востребовано, но, в какой-то мере, оно и на самом деле нужно. Но все это нужды светские. Настоящая религия начинается только там, где заканчиваются мирские интересы. Может быть, для некоторых языческих религий это не так, но это точно именно так для христианства. «Просто христианство» («Mere Christianity») Клайва Льюиса и брата Роже - это очень полезная вещь, но по отношению к христианству это и не база, и не начальный этап. Это просто некоторые общие принципы, соблюдение которых важно, чтобы быть человеком. Без того, чтобы быть человеком, нельзя быть и христианином. Но все же христианство начинается там, где происходит откровение Царствия не от мира сего, и это откровение неминуемо разделяет человека от отца своего и дочь от матери своей (Мф. 10, 35). Почему-то оказалось, что какие-то странные религиозные фанатики (а как еще в глазах современных людей могли выглядеть первые христиане, да и религиозные лидеры средневековья), не только бесконечно далекие от мирских интересов, но и все время декларировавшие отвращение к ним, - оказались создателями той самой великой христианской цивилизации, плодами которой пользуются не только они (они-то как раз пользуются меньше всех), но и все сторонники «народного экуменизма», не исключая даже и атеистов. Здесь есть какая-то загадка. Разумеется, в христианском учении она давно разрешена, и здесь не место говорить об этом подробно. Но зато именно здесь самое подходящее место задуматься: так ли уж противопоказан сегодняшнему православному христианству «фундаментализм» в средневековом стиле? Источник: Портал-Кредо (Игумен Григорий) |
Добавь свой